Полиция "для красоты", власть шейхов, жизнь хамулами. Репортаж из Рахата
Бедуинское поселение Рахат в Негеве было создано в 1972 году. В 1994 году Рахат получил статус города. В Рахате проживают около 64.400 жителей. Таким образом Рахат является вторым по населению арабским городом Израиля после Нацерета, где проживают около 79 тысяч человек.
Рахат – один из самых бедных городов Израиля, один из городов с самым высоким процентом безработицы. В 2010 году рядом с Рахатом была открыта промышленная зона Идан а-Негев, где работают примерно 2.200 жителей Рахата.
В Рахате нет ни одного парка и ни одной детской площадки. В Рахате чаще, чем во многих других городах Израиля, происходят ДТП, в результате которых страдают дети.
Строительство, как и остальные аспекты жизни в Рахате и других бедуинских городах и поселках, регулируется Управлением по урегулированию заселения бедуинами Негева. Управление находится в ведомстве министерства сельского хозяйства.
В последние годы Рахат расширяют и пытаются переселить туда жителей непризнанных бедуинских деревень Негева. В частности, жителей деревни аз-Зарнуг, в которой корреспондент NEWSru.co.il побывал в прошлом году. Против переселения выступают не только жители аз-Зарнуга, но и жители Рахата.
Когда Рахат создавался, государство не препятствовало тому, чтобы бедуины селились в городе племенами и семьями. В результате город поделен на районы, в каждом из которых проживают члены одного клана. По мнению части обитателей города, таким образом государство дало возможность бедуинам частично сохранить свой образ жизни. Однако такого мнения придерживаются не все жители.
"Полиция у нас для красоты"
Корреспондент NEWSru.co.il побеседовал с несколькими активистами в Рахате, в том числе с Ибрагимом Хаснатом – генеральным директором НКО קפא, которое в частности занимается социальной помощью бедуинам Негева, распределением предметов первой необходимости неимущим семьям и юридической борьбой за права жителей Рахата.
По мнению гендиректора НКО, основной проблемой Рахата является то, что государство закрывает глаза на происходящее в городе, если оно не касается национальной безопасности.
"Когда государство создавало Рахат, оно не позаботилось о том, чтобы бедуины смогли подстроиться под городской формат. Нас просто взяли и пересадили в городские условия, лишив возможности обрабатывать землю. Мы до сих пор живем "хамулами". У жителей нет никакой привязки к городу, нет никаких причин не мусорить на улицах, не заниматься вандализмом, не нарушать правила движения. А полиция вмешивается в наши дела только тогда, когда есть подозрение на угрозу теракта. Муниципальный инспектор не выпишет нарушителю штраф, потому что тот может оказаться членом другого клана, с которым не хочется связываться. В городе процветает вандализм и наркоторговля, у большинства жителей есть оружие, однако полиция у нас исключительно для красоты, потому что им важнее выведать у наркоторговцев информацию, касающуюся госбезопасности, чем искоренить преступность в Рахате. А стрельба на свадьбах? Говорят, это часть культуры. Уголовное преступление не может считаться частью культуры. А от этой стрельбы страдает множество жителей, пули-то должны куда-то падать", – говорит Хаснат.
Ибрагим утверждает, что государство заинтересовано в изоляции бедуинов и с этой целью поддерживает давно устаревший институт шейхов.
"Вы думаете, кто-то у нас назначил их представителями бедуинов? Им по 80 лет, они не умеют читать и писать. Но зато получают от "Битуах Леуми" пособие, а от государства – "удостоверение шейха". И, живя на деньги государства, они говорят на всех комиссиях то, что им диктуют власти. Кто принимает в Рахате министров? Шейхи. Кого приглашают на заседание любых комиссий? Шейхов. А кто вам сказал, что этот шейх что-нибудь знает про меня и других жителей города младше 80 лет?" – спрашивает гендиректор НКО.
Клановость, по мнению Хасната, является основным фактором, из-за которого в Рахате существует серьезная проблема со школьным образованием.
В городе работают 23 школы, в которых учатся 18.300 учеников. Если в среднем по стране процент подростков, бросивших школу, составляет 1,4%, то в Рахате это число составляет 5,4%. Аттестат зрелости в городе получают меньше половины школьников, тогда как в среднем по стране – почти 64% детей.
"Рахат называют городом, но я вижу здесь пустыню и племена. Директор школы в моем районе может принадлежать только моему племени, иначе мы сожжем школу. А если в нашем племени нет человека, имеющего подходящее образование, мы поставим директором любого, только не чужака. А платят за это наши дети", – говорит Ибрагим.
"Чернокожим бедуинам труднее жить, поэтому легче вырваться"
Бадар Фаруна Омар – адвокат по уголовному и гражданскому праву. Уроженка Рахата, принадлежащая к "черным" бедуинам, шесть лет назад стала первой женщиной, открывшей в городе адвокатскую контору.
Бадар – вторая из восьми детей в семье. Все дети учились в старших классах в интернате, который находится в Кфар-Ярок (между Герцлией и Тель-Авивом).
"На том, чтобы мы все учились вне бедуинского сектора, настоял отец. Он младший инженер, а мама никогда не училась в школе. Сначала мне было очень трудно привыкнуть к жизни в интернате, и я каждый день просилась домой, но отец был неумолим. А потом, окончив школу, мне было трудно вернуться в Рахат, все казалось здесь чужим, и особенно мне было трудно видеть отношение к женщине", – рассказывает адвокат.
Вернувшись в Рахат, 18-летняя Бадар устроилась волонтером в одну из первых общественных организаций в городе, где начала обучать женщин чтению и письму. Эта же организация открыла для жительниц Рахата парикмахерские курсы, и в городе постепенно начали открываться бизнесы, управляемые женщинами.
Спустя несколько лет Бадар пошла учиться на юриста в колледж Кирьят-Оно, где познакомилась со своим будущим мужем и переехала к нему в Кфар-Касем. Однако после окончания интернатуры в прокуратуре Беэр-Шевы, Бадар решила открыть адвокатскую контору в родном городе: "Меня все пытались от этого отговорить, но я стояла на своем и верила, что на каком-то этапе ко мне начнут ходить и мужчины. Так оно и произошло".
Адвокат подтверждает слова Ибрагима Хасната о бездействии полиции и добавляет, что, несмотря на открытие рядом с Рахатом промзоны, в городе катастрофически не хватает рабочих мест: "Здесь была интересная история с фабрикой "Сода Стрим", которая из-за BDS была вынуждена перебраться из Иудеи и Самарии сюда. Первый год руководство завода действовало здесь так же, как с палестинцами на территориях. На заводе работали в основном женщины, которые должны были работать с 7 утра до 7 вечера – 12 часов с получасовым перерывом на обед. Так продолжалось около года, после чего работницы завода с помощью НКО подали в суд и добились улучшения условий труда".
"Жителей Рахата вынуждают принять современный образ жизни, не предоставляя благ, которые должны этот образ жизни сопровождать – в городе существуют острые проблемы с трудоустройством, образованием, медициной", – говорит адвокат.
При этом, по словам Бадар, чернокожим бедуинам, особенно женщинам, парадоксальным образом легче добиться в Рахате успеха.
"Первые местные женщины, окончившие университет, были черными. Первая женщина-врач была черной, а также первая директор школы. Поскольку мы считаемся низшей кастой и многие представители бедуинской общины до сих пор относятся к нам как к потомкам рабов, мы меньше связаны местными условностями", – утверждает Бадар.
"Без поддержки мужа у тебя ничего не выйдет"
Несмотря на многочисленные трудности, некоторые женщины Рахата находят способ зарабатывать деньги, не нарушая местные традиции. С некоторыми из них удалось пообщаться корреспонденту NEWSru.co.il.
В основном бизнесы местных предпринимательниц связаны с рукоделием или приготовлением традиционных блюд. Женщины занимаются вышивкой традиционной одежды, плетением циновок и росписью утвари. Все это продается на местном рынке, на рынке в Беэр-Шеве и на различных ярмарках.
Однако они утверждают, что в условиях мусульманской общины заниматься предпринимательством можно только с согласия главы семьи – мужа или отца.
Жамалат 39 лет, у нее восемь детей. Младший ребенок родился с тяжелой инвалидностью. Семье не хватало средств на существование. И тогда в социальной службе женщине посоветовали открыть свой бизнес.
"Я давно изучала свойства различных растений и трав, и начала сама изготавливать из них кремы и мази. Когда я впервые пошла с ними на рынок, меня увидел там брат и попытался ударить, сказав, что я опозорила семью. Однако наш отец сказал ему, что если муж мне разрешает, то они не могут с ним спорить", – рассказывает женщина.
"Без поддержки мужа у тебя ничего не выйдет. Мой муж разрешает мне плести и продавать циновки, но не разрешает принимать покупателей у нас дома", – рассказывает Шарваши, еще одна жительница Рахата.
Редакция NEWSru.co.il обратилась в пресс-службу полиции Израиля с просьбой прокомментировать жалобы жителей Рахата на бездействие полиции. По прошествии длительного времени ответа мы не получили.
Материал подготовила Алла Гаврилова
